Ловля закидушкой с концевым грузилом

Для донных закидушек чаще всего используется скользящий монтаж с плоским грузилом весом 100-150 гр. При ловле крупной и сильной рыбы, для чего, собственно, и используется закидушка, никакие поводки не применяются, с двух сторон скользящего грузила на леске ставятся стопорные бусинки, расстояние между которыми 40-50 см. Стопоры позволяют предохранять наживку, если по реке плывёт много мусора, а осенью — отмирающих водных растений. Они цепляются за леску, повисают на ней и постепенно съезжают вниз, задерживаясь на стопорах и грузиле. В любом случае надо быть готовым к тому, что при вытягивании лески или вываживании рыбы на леске окажется огромное количество повисших растений, которые сильно затрудняют вываживание и маскируют истинный вес трофея. Поэтому зачастую приходится применять более толстую леску, чем этого требует ожидаемый размер рыбы. Использовать дорогостоящую леску на закидушках не имеет смысла. Если предполагается поклевка сома, то ставится леска 0,8-1,0 мм, для другой рыбы можно уменьшить диаметр до 0,6. В некоторых случаях приходится использовать оснастку не со скользящим, а концевым грузилом, о чем будет сказано дальше.

После того, как место выбрано, настала пора охоты на наживку. Да, это именно охота! За много лет ловли закидушками мы перепробовали почти все наживки, описанные в литературе, и отобрали стабильно работающие в самых разных условиях на разных водоемах. В порядке приоритета при донной ловле с расчетом на самозасечку их можно расположить следующим образом: лягушата, щиповка, медведка.

Лягушата — наиболее универсальная наживка на хищника, их охотно хватают сомы, голавли, щуки, окуни и даже судак. Речь идет именно о лягушатах размером примерно с металлический рубль, на взрослую лягушку даже сом клюет значительно хуже. Не исключаю, что где-нибудь на Дону или Волге сомы ловятся и на крупных лягушек, но на Северском Донце это не происходило ни разу, возможно, просто размер сомов не тот. Поймать лягушонка не так просто, когда идешь по берегу водоема, они заранее слышат колебания почвы и удирают с берега в воду, где зарываются в песок, ил, прячутся под защиту водной растительности. Но лучше всего ловить их детским сачком для бабочек. Поэтому ступать нужно максимально бесшумно. Совсем обмануть лягушонка не удается, но, если подобрался достаточно близко, то можно увидеть легкий дымок в том месте, куда зарылся лягушонок, или заметить кустик травы, под который он спрятался. Там его и нужно накрывать ладонью, делая это максимально быстро, иначе лягушонок упрыгает еще дальше.

Наживляю лягушонка я почти всегда, протыкая крючком через две губы. Можно насаживать под спинку или за бедро, но в этих случаях бывает, что активная наживка сходит с крючка. При этом всегда нужно помнить, что именно лягушки наносят максимальный урон рыбьей икре, так что использование их в качестве наживки можно назвать экологически оправданным мероприятием.

На втором месте идет щиповка. Вообще говоря, щиповка в качестве наживки превосходит лягушку, и на втором месте оказалась только потому, что она значительно менее распространена, и добыть ее можно далеко не всегда. Щиповка это маленькая рыбка, обычно 6-10 см длиной, отдаленно напоминающая пескаря. На самом деле она не щиплется, как это можно подумать из названия, а слегка колет пальцы, если взять ее за голову, так как под глазами у нее есть небольшие колючки, которые оттопыриваются в случае опасности.

Чтобы поймать щиповку, нужно зайти в воду на отмели, где имеются островки тины, быстро захватить руками как можно больше этой тины и выбросить ее на берег. Затем нужно растаскивать тину, в которой и зарылась щиповка. Делать это нужно быстро, иначе рыбка упрыгает в воду. Тело ее покрыто тонким слоем слизи, и удержать щиповку нелегко, так как она сильно изворачивается.

Щиповка — просто замечательный живец. Ее можно долго держать в сосуде с водой, на крючке она никогда не засыпает. Пытаясь освободиться от крючка, она активно извивается, тем самым привлекая хищника издалека. Но есть одна тонкость — чтобы щиповка не зарылась в ил или песок, ее нельзя использовать на оснастке со скользящим грузилом. Нужна оснастка с концевым грузилом, выше которого крепится короткий поводок с крючком на такой высоте, чтобы рыбка едва достигала дна.

Медведка—одно из самых противных и устрашающих существ, которых я когда-либо видел. Это крупное насекомое, длина тела — 5-7 сантиметров. Грудной панцирь твердый, под него частично убирается голова. На голове расположены два больших глаза, длинные усы и две пары щупалец возле рта. Передними как бы зазубренными конечностями она роет землю. Спину закрывают небольшие крылышки. Цвет темно-буро-оливковый. В основном она сидит в земляных норах, однако эта гадость также хорошо летает, бегает по земле и плавает.

Мы выкапывали медведку возле болот и обмелевших лесных стариц, где хорошо видны выходы из ее норок. Брать медведку нужно только за спинку, так как она довольно больно кусается. Укусы медведки не ядовиты, просто ее противно брать в руки. На крючок нужно насаживать через спинку, выводя жало из брюшка, если медведки мелкие, то можно насаживать по две, спинами друг к другу. Сом просто обожает медведку, но только он, — никакой другой рыбы нам на медведку ловить не привелось. Живуча она невероятно, может жить с крючком в теле под водой несколько суток.

Часто можно прочитать в литературе о такой наживке, как мясо ракушки-перловицы. Так как добыть перловицу несравненно легче, чем описанных выше животных, то мы пробовали ее многократно в течение ряда лет — и не поймали на перловицу ни одной рыбы — ни днем, ни ночью. С чем это связано — не знаю, может быть, это просто какой-то сугубо личный факт.

Что касается червей, то это, скорее, дневная наживка, чем ночная, так как червей объедает всякая мелюзга, а для ночной ловли на самозасечку это просто неприемлемо. По большей части, мы утром выматывали снасти без червей и без рыбы, поэтому очень скоро перестали на них ловить.

Сейчас пошла мода по ночам ловить весной сомят на выползка, но это просто браконьерство.

Можно подумать, что мы чуть ли не каждую ночь ставили закидушки, но это далеко не так. Поймать ночью крупную рыбу означало почти наверняка отказаться от рыбалки на следующий день, а нам этого не хотелось. Поэтому закидушки на ночь мы ставили в тех случаях, когда к нам в лагерь приезжали друзья, родственники, или намечался какой-нибудь общий сабантуй по поводу праздника или дня рождения. Иногда просто хотелось разнообразия — поесть жареной сомятины.

Помимо закидушек, в те выезды, когда я привозил в лагерь надувную лодку, мы ловили сомов на еще одну простейшую снасть. Ее даже и снастью-то не назовешь. Просто кусок бечевки с крючком, на который насажен лягушонок. На лодке подплывали к противоположному берегу и привязывали леску к нависшим над водой веткам. Ветка выбиралась таким образом, чтобы лягушка не могла доплыть до берега или залезть на кувшинки, а длина лески подбиралась короткой, чтобы лягушка только плюхалась по поверхности воды, на эти звуки и подплывали сомы. На такую снасть сбоев почти не было.

Но должен сказать, что крупные сомы на эти снасти нам не попадались. Только однажды, когда за неимением другой наживки, я насадил на донку окуня граммов на 200 и забросил без всякой надежды. В тот раз я был один, и ночью взял сом, которого я не смог вытащить. Происходило нечто странное: я подтягивал с трудом сома метров на 20 и на этом — все, дальше он не шел ни в какую. Промучившись так около часа, я решил уйти, а утром вернуться с помощником. Но утром сома уже не было, крючок оказался разогнут, а вытащить ночью его я не смог, потому что моя леска оказалась обкручена за перемет. Чей был перемет — никто не признался.

Отдельно нужно сказать про ночную ловлю сазана на закидушки. Настоящих сазаньих мест мало, но рыба зато водится там крупная. Ловили на макушатник с одним крючком. Так как ловили на течении, то груз брали тяжелый, и кирпичик макухи тоже немаленький. К макушатнику привязывался мощный кованый крючок на коротком поводке, который перед забросом прилеплялся к макухе хлебным мякишем. Этот мякиш размывало, и через некоторое время после заброса пустой крючок ложился по течению перед макухой, с которой постепенно отделялись частицы, создавая шлейф запаха. Сазан шел по этому шлейфу и, как пылесос, вместе с частицами засасывал крючок, накалывался, и засекался при рывке в сторону. Мы экспериментировали с длиной поводка, и однажды, при поводке длиной 50 см, карп выкинул крючок через жабры и засекся в районе анального отверстия. Любители фидера скажут, что это ловля с флэт-кормушкой. Так многие методы донной ловли плавно переходят друг в друга, и границу между ними зачастую провести очень сложно.

Днем на донки мы ловили несколько по-другому. Закидушки обычно не ставили, только иногда, если я садился ловить на поплавочную удочку, то неподалеку забрасывал одну закидушку с живцом — в расчете на щуку. Один раз на эту донку взял соменок в самый полдень.

Ловили на донку спиннинговым удилищем с катушкой, без прикормки; в основном, голавля на раковую шейку. За раками мы выходили после захода солнца, когда они выползали на отмели. Осенью вода холодная, поэтому заходили в забродных сапогах, но иногда, увлекшись погоней за раком, в темноте «зевали» глубину и все-таки оступались, приходилось срочно вылезать на берег и сушить вещи у костра.

Раки в качестве наживки у нас надолго не задерживались, так как быстро съедались, и ловили их мы редко. Голавлевая доночная оснастка также была очень проста. Так же, как и на закидушке, отдельного поводка не было, раковая шейка приматывалась к крючку нитками, а скользящая оливка была значительно меньше (10-15 гр.). Поклевка отслеживалась по кончику спиннинга, либо по леске, или вообще вприглядку. Я шел на известное мне голавлевое место, обычно это было небольшое песчаное пятно под обрывом, окруженное зарослями подводных растений, забрасывал приманку на песок, ложился на землю и начинал наблюдать, выглядывая с края обрыва. Спиннинг лежал рядом, под рукой. Обычно проходило минут десять, и из зарослей появлялась парочка голавлей. Они делали большой круг вокруг приманки и быстро скрывались в зарослях. Через несколько минут появлялись снова. Круг сужался, но голавли, словно испугавшись приманки, снова удирали. В третий раз они уже подходили совсем близко и, наконец, один из них, не выдержав, хватал раковую шейку. Тут наступал самый ответственный момент. Так как ловля велась вприглядку, появлялось сильнейшее искушение сразу же сделать подсечку. Но это действие приводило только к выдергиванию приманки из пасти голавля, обе рыбы мгновенно исчезали, и с этого места можно было смело уходить, и возвращаться только че-рез полтора-два часа. Если же задержаться с подсечкой, то голавль, почувствовав крючок, сам выплевывал наживку. Тут нужны интуиция и опыт.

Если же в течение 20-30 минут голавли возле наживки не появлялись, можно было спокойно искать другое место. Обычно в течение нескольких часов удавалось таким образом поймать одного-двух голавлей весом около килограмма, а иногда и ни одного. Но по зрелищности, напряженности, восторгу при поимке, такая рыбалка несомненно стояла намного выше ночных закидушек.

На хлеб, сыр и прочие насадки мы почему-то голавля не ловили, возможно, из-за того, что они плохо держались на крючке. Кратковременный период ловли на майского жука был малорезультативен. Сначала я думал, что дело в маскировке, но однажды провел такой опыт. Сначала пытался ловить на удочку с хрущом с небольшого обрыва, под которым ходили стайки голавля, жука подкидывал удочкой без огрузки, чтобы он свободно плыл по течению, но голавль напрочь его игнорировал. После нескольких безуспешных попыток я просто бросил хруща рукой в воду. Мгновенный бурун — и жук исчез в пасти жадной рыбы. Так продолжалось несколько раз. Почему голавль не брал жука на крючке, я так и не понял. То ли он видел леску, то ли жук падал в воду неестественно, но после многих попыток я перестал ловить на майского жука.

Ваня же ловил голавля с помощью кораблика на разных насекомых, одно время эта ловля была очень популярна, но она требовала недюжинного мастерства и знания реки, и в последние годы практически исчезла. Голавлей в Донце всегда было много, их и сейчас много, так как очень немногие рыболовы специально охотятся за ними. Если раковой шейки не было, то я ловил на лягушонка, но днем лягушонком любил лакомиться крупный окунь. При этом он не засекался, а чисто по-французски откусывал у лягушат лапки.

Окуня я чаще ловил со дна на некоторый береговой аналог ходовой донки. Снасть была практически та же, что и для ловли голавля, только груз был поменьше, он подбирался под течение. Спиннинг тоже был другой, стеклопластиковый, длиной 1,7 м, с мягким белым кончиком. Фактически это была ловля на пикер, но мы тогда таких слов не знали. Длина поводка составляла 50-70 см. На крючок наживлялась парочка червей, заброс делался поперек течения так, чтобы попасть на противоположный склон русла. Грузило скатывалось по широкой дуге со склона по течению, поклевка определялась по дерганию кончика удилища. Самым трудным было отличить поклевку от колебаний при перекатывании грузила по неровностям дна. После того, как грузило останавливалось, оно подтягивалось катушкой с короткими паузами.

Ловился не только окунь, но и голавлик, подлещик и даже плотва, но все-таки это больше чисто окуневый метод, которым я пользуюсь до сих пор. После нескольких проводок нужно сместиться на несколько метров вдоль берега и все повторить. Конечно, случаются и зацепы, но это неизбежное следствие донной ловли на реке практически любыми снастями. Но при такой рыбалке потери минимальны — кусок лесы с крючком, а обловить удается достаточно большую площадь с разными условиями на дне.

С прикормкой мы ловили очень редко. То есть, в первые годы не ловили вообще, а затем — в редких случаях, когда хотелось для разнообразия половить мирную рыбу. Обычно с прикормкой ловили маховой удочкой при весеннем ходе плотвы.

При наличии лодки, наилучшей снастью для ловли крупной рыбы является кольцовка. Эта снасть широко распространена в России при ловле на больших реках (Дон. Волга, сибирские реки), но я успешно ловил на кольцо и в Северском Донце. Для кольцовки не существует ограничений, свойственных ловле в проводку, необязательно иметь в зоне ловли чистое и ровное дно. Кольцовка работает везде, где есть сильное течение и достаточная глубина, желательно, не менее 5 м.

Основные элементы снасти такие. Само кольцо делается разрезным — для отстегивания от шнура с кормушкой. Ловля происходит следующим образом. Лодка ставится на растяжки бортом к течению. На шнуре или толстой леске под лодку по течению опускается сеточная кормушка большого объема (около литра) с грузом порядка 200 граммов. Вес огрузки подбирается таким, чтобы кормушку не сносило течением, натянутый шнур от лодки к кормушке должен уходить в воду практически вертикально или с очень небольшим наклоном в сторону течения. В отверстие в корпусе кольца продевается основная леска, к ней привязывается вертлюжок, который служит стопором. К вертлюжку крепится основной поводок с тремя отводами длиной 15-20 см каждый, с крючками. Расстояние между отводами должно быть более двух длин отводов, чтобы они не перепутывались между собой. Наживкой служат черви или опарыш. Через разрез в кольце в него заводится шнур от кормушки и кольцо медленно опускается по этому шнуру, пока не ляжет на кормушку, при этом нужно следить, чтобы поводок с отводами расправился по течению. Сигнализатором поклевки служит кивок на бортовой удочке, которая держится в руках, а при поклевке после подсечки кладется в лодку. Вываживание производится руками, также, как и на закидушках. Вес рыбы по ощущениям оказывается завышенным, так как к нему добавляется и вес кольца. Во время подсечки кольцо обыкновенно соскакивает со шнура кормушки, рыба обязательно берется в подсак.

Основным достоинством кольцовки является то. что крючки с наживкой всегда находятся в кормовом следе, и рыба никак не может пройти мимо них. В основном, ловился крупный лещ, но иногда бывали такие мощные поклевки, что отводной поводок диаметром 0.25 мм играючи отрывался. Попытки ставить более толстую леску приводили к прекращению поклевок. Но леска тогда была чаще всего клинская, с малой разрывной нагрузкой, возможно, при современных лесках поймать этих монстров мне бы удалось.

Прикорм на кольцовке должен быть крупнофракционным. В крайнем случае подойдет даже буханка белого хлеба, разломанного на куски, но тогда кормушку придется периодически поднимать и постукивать об дно, иначе крошки хлеба со временем перестают отрываться.

Иногда на кольцовку ставят инерционную катушку или мультипликатор, но особого смысла я в этом не вижу Короткое и жесткое удилище бортовой удочки не обладает амортизирующими свойствами и не предназначено для вываживания, а вываживать при помощи катушки — себе дороже. Кольцовка — это не закидушка, вываживать приходится неутомленную рыбу. Поэтому приходится применять так называемый ручной фрикцион, это дает незабываемые ощущения прямого контакта с рыбой, чего нет при вываживании с помощью удилища. Применять же длинное удилище просто невозможно — так как леска с кончика удилища пойдёт под углом на кольцо, она будет пытаться стянуть кольцо с кормушки и создавать излишнее трение. Я пытался использовать короткие удилища, но убедился, что альтернативы бортовой удочке в данном случае нет.

Однажды я приехал рыбачить один на выходные дни. Принес сена — под палатку и для набивки матрасов. Переоборудовал тенты, так как на неделе шли дожди, и палатку залило спереди. Утром в воскресенье решил подготовить дрова, пошел в лес, отпилил толстое тяжелое бревно, нес его на плече, на краю поляны поскользнулся на склоне на мокрой траве (роса), нога подвернулась, упал. Услышал хруст в ноге. Сразу я решил, что сломал ногу, но боли не было. Ступня в сапоге болталась из стороны в сторону свободно, как на веревочке. Затем началась боль, я не понимал, где я нахожусь и в какой стороне лагерь, однако решил ползти. Попытался подняться на ноги, сделал два шага и упал. Я лежал, обдумывая свое положение, и вдруг увидел идущего в мою сторону человека, в котором при приближении узнал Ваню. Он шел по тропе, издали увидел, что в лесу стоял человек, а потом внезапно исчез, и Ваня решил подойти посмотреть, в чем дело. С его помощью я доковылял до лагеря, несколько раз по дороге ложился, чтобы не потерять сознание. Ваня выстругал две шины и дал мне бинт. Я сам себе сделал повязку с шинами, выпил стакан водки для анестезии и лег в палатке.

У меня оказался перелом малой берцовой кости в двух местах и разрыв связки большой двуглавой мышцы. Нога болела еще несколько лет, и я с тех пор перестал проводить отпуск в описанных местах, о чем очень жалею…

…Написал я, однако, эту статью вовсе не из ностальгического чувства. Мне хочется показать, что не супердорогие, инновационные снасти определяют успех рыбалки. Да. они делают рыбалку более комфортной, но и только. Нужно чувствовать себя не покорителем природы, не рыбозаготовителем, не хозяином, а частью природы, и она вас обязательно отблагодарит как незабываемыми минутами на рыбалке, так и воспоминаниями.

До этого я описывал «ретро-рыбалку» на натуральные приманки, но этот вид ловли в то время занимал у меня не так много времени, как рыбалка на приманки искусственные, в первую очередь — спиннингом.

В нашем лагере мы с братом чаще всего поднимались на рассвете, выпивали по чашечке кофе и шли со спиннингами вдоль реки. Поймав одну-две-три щуки на двоих, мы возвращались. Редко бывало, когда за утро не удавалось поймать ни одной. В любом случае мы прекращали рыбалку, так как пора было завтракать. В этот день мы уже больше щуку не ловили, поднималось солнце, активность зубатой резко снижалась, да и рыба нам больше была не нужна. Мы не отпускали «лишнюю» рыбу, а просто ее не ловили. Так же поступали и остальные рыбаки. Рыбу брали только на еду, очень редко могли немного завялить, или утром в день отъезда наловить, чтобы привезти домой, но по количеству тоже без фанатизма.

Несомненно, утренняя рыбалка вообще, а в особенности рыбалка со спиннингом, относится к самым счастливым моментам жизни рыболова. Мы никогда не ловили с подсаком или багром, а наши мощные снасти позволяли поднять щуку даже на приличный обрыв. Конечно, случаи схода рыбы у берега случались, но не более чем один на десяток.

Самая крупная щука стоит на русле, там мы ее и искали. Это вовсе не противоречит общепринятому мнению о том, что щука не любит быстрого течения. Дело в том, что русло Северского Донца по структуре ближе к малым рекам, в нем обязательно есть продольные и поперечные бровки, уступы, камни и, главное — пни, коряги или целые деревья. Это излюбленные места почти любой рыбы, и щука тоже очень любит стоять в гидравлической тени разных препятствий. Такие места нужно искать, и они могут стать стабильно работающими точками. Для поиска таких точек мы использовали исключительно колебалки, при этом заброс осуществлялся по определенной методике.

Первую точку можно было облавливать только с небольшого пятачка на береговом выступе, где мог поместиться лишь один спиннингист. Поэтому борьба за эту точку начиналась еще затемно: кто первый просыпался, тот и бежал к ней. Просыпались и собирались всегда бесшумно, поэтому заранее знать, свободна ли точка, было невозможно. Если место не было занято, то начинался обстрел. Забрасывали максимально далеко вверх по течению, почти под противоположный берег, подмотка делалась очень медленно, только, чтобы не дать блесне свободного хода. Блесну фактически несло течением вдоль берега и, по мере укорачивания длины лески,она по дуге возвращалась к спиннингисту. Иногда с этой точки удавалось снять подряд трех щук, весом от 2 до 3 кг, но бывало — и ни одной.

Причину уловистости эмпирически найденной точки я выяснил, когда привез с собой лодку, ушел с ней на несколько километров вверх по течению и затем, сплавляясь, наблюдал за состоянием русла в тех местах, где мы обычно ловили щуку с берега. Вода была абсолютно прозрачной, и это позволило мне увидеть в нашей точке огромное затопленное дерево, лежащее по направлению течения под дальней береговой бровкой. Судя по всему, именно в ветвях этого дерева и устраивали за-саду щуки. Блесну они хватали, когда она проходила мимо. Конечно, при забросе я не видел этого дерева, бросать приходилось наобум. Но я точно знал, что длина заброса должна быть максимальной, и блесна должна лечь за пару метров от противоположного берега. Поклевки, в основном, происходили в первой трети пути, но случалось, что щука преследовала блесну и хватала ее почти у самых ног. Если заброс не удавался и был короче необходимого, то блесна либо оказывалась ниже места стоянки щуки, либо быстро пересекала зону этой стоянки, и я в таких случаях быстро выматывал леску, так как ожидать поклевку на этих участках было бесполезно.

Огромное значение при облове этой точки имела блесна. Она должна была быть достаточно тяжелой, чтобы можно было далеко забросить грубым спиннингом, широкотелой, чтобы ее несло течением, ну и, конечно, иметь привлекательную игру.

Я в этом месте (и аналогичных) чаще всего применял блесну «Черноспинка». Эта удивительно простая и даже, можно сказать, примитивная блесна типа удлиненной ложки (длина 65 мм, вес 20 гр.) показывала чудеса уловистости. Штамповка блесны неглубокая, имеется небольшой изгиб в районе поперечного утолщения, имитирующего жаберную щель. Возможно, именно это утолщение и выштампованные чешуйки создают колебания блики, привлекающие щуку. Несмотря на большой размер, ее часто сопровождают стайки окуней, что также говорит о правильной игре блесны. Лучше всего она работает на глубинах до 3 м — при проводке по течению и поперек него. При проводке против течения блесну выносит на поверхность. «Черноспинка» выпускается некоторыми фирмами в России до сих пор, но игра у нее изменилась в худшую сторону, вес слегка увеличился, поэтому я берегу оставшуюся у меня единственную блесну производства прошлого века.

Кроме «Черноспинки» в таких местах хорошо работали и другие широкотелые блесны: «Шторлинг», «Волнистая» или «Пелла». В рыболовной литературе можно встретить мнение, название «Шторлинг» — неправильное, дескать, это перевранное народное название «Шторлек». Это не так, название «Шторлинг» было вполне официальным. В советские времена блесны часто продавались целыми наборами по 4-5 штук, так вот, в этих наборах можно было встретить одновременно блесны с названиями «Шторлинг» и «Шторлек». Отличались они незначительными отклонениями обводов, толщиной и величиной изгиба. Впрочем, «Шторлек» и «Шторлинг» исправно ловили щуку.

Однажды на описанной точке щука килограмма на полтора взяла на повороте траектории, она оказалась очень резвой, делала броски, свечи — и, в конце концов, сошла. На следующее утро я ее таки взял. О том, что это была именно она, говорила почти полностью оторванная с одной стороны губа. И она с оторванной губой еще охотилась!

Бывают периоды, когда жадность щуки не имеет предела. Как-то раз я поймал щуку, у которой вместе с моей блесной из пасти торчал хвостик уклейки. При разделке оказалось, что в раздутом желудке у нее еще находилась непереваренная мышь. До этого я думал, что на мышей охотится только таймень. Потом я, сидя тихо по вечерам возле донок, довольно часто наблюдал, как мыши переплывают реку, причем в очень широкой части. Что их туда гонит — непонятно, но тут они, видимо, и становятся добычей хищника.

Талантливых рыбаков, на самом деле, много — и они разделяются на две группы. Одна, самая многочисленная, это обычные рыболовы-любители, непубличные люди, об их таланте догадываются только их близкие да друзья рыболовы, которых они постоянно облавливают, несмотря на то, что ловят в тех же местах и теми же снастями. Этим рыболовам не надо никому ничего доказывать, они просто любят рыбалку и живут ею, но не больше, чем остальную жизнь.

Вторая группа (их гораздо меньше) — публичные рыболовы, которые «тусуются» на форумах, публикуют статьи, пишут книги, снимают видео о своих рыбалках и выкладывают его в интернете. Наиболее активная и амбициозная часть этих людей уходят в рыболовный спорт, чтобы доказать себе и другим, что они — лучшие. Именно этим рыбакам мы и обязаны бурным развитием рыболовной науки и её результатами: новыми снастями, методами, приманками и прочим, в отличие от наработок не публичных рыболовов. Эти наработки, как правило, не становятся достоянием общественности, хотя могут быть очень эффективными и продвинутыми.

Но роль публичных талантливых рыболовов двояка, у нее есть и отрицательная сторона. В силу самой специфики своего существования в рыбалке, они просто вынуждены постоянно экспериментировать, искать лучшие снасти, приманки, аксессуары… В силу публичности, их находки становятся достоянием широкой общественности.

А основная масса рыболовов-любителей не понимает, что ловят спортсмены больше других вовсе не благодаря продвинутости снастей, а благодаря таланту, упорству и знаниям. Но чисто внешне на первый план выходят именно снасти. И вот думает рыболов — я ловлю мало, потому что у меня нет такого спиннинга, такой блесны, или такой прикормки. Покупает он это все (в зависимости от материальных возможностей), и появляются посты на форумах — прополоскал десяток супер-пупер воблеров (дальше идет перечисление названий) дорогим хвалёным спиннингом, и ничего не поймал.

А дело в том, что ловят не снастями, а головой. Талант рыболова проявляется во всем. Нужно уметь читать реку по малейшим приметам на поверхности воды, по характеру береговой линии, нужно знать места стоянки и охоты разных рыб, пути их миграции, способ их существования (ихтиологию), нужно понимать, куда забросить приманку (и какую именно), как ее подать. Нужно уметь прогнозировать активность рыбы в зависимости от погоды, времени суток, температуры воды и воздуха, многих других факторов. Невозможно ловить много рыбы только за счет того, что ты будешь полосовать реку во всех направлениях всеми имеющимися в твоем распоряжении блеснами. Что-то конечно, поймаешь, роль случая в рыбалке еще никто не отменял. Но не регулярно и не целенаправленно.

Кроме того, есть такая неуловимая и невыразимая вещь, как интуиция. В полной мере такой интуицией обладают талантливые рыболовы. Те, кто не обладают, считают это везением, а талантливых рыболовов, соответственно — везунчиками. Интуиция иногда проявляется совершенно непредсказуемым образом. Идешь по берегу реки и как-то лениво забрасываешь блесну и «нутром чуешь», что рыбы тут нет. И вдруг словно кто-то шепчет тебе: сейчас будет поклевка! И через секунду щука хватает блесну. Конечно, можно сказать, что опыт рыболова дает ему информацию о малейших изменениях в поведении блесны, когда рядом оказывается хищник, мозг мгновенно подсознательно перерабатывает эту информацию и подает сигнал. Да, такое имеет место, но это никак не объясняет другие случаи. Вот блесна еще в воздухе, она еще не приводнилась, и тут ты понимаешь — сейчас будет удар. Моментально расслабленность сменяется собранностью, пару оборотов катушки — и удар! Я не могу этого объяснить, но это факт, о котором я слышал и от других спиннингистов.

Мне кажется, что талант рыболова чем-то сродни таланту шахматиста. Хороший шахматист помнит все сыгранные им партии и анализирует их самым тщательным образом. Так и хороший спиннингист — он помнит все мельчайшие подробности удачных и неудачных рыбалок, всю окружающую обстановку, все нюансы успешной проводки, и подсознательно использует эти знания на каждой последующей рыбалке мы уже коснулись вопроса так называемого опыта. Существует широко распространенное заблуждение, что достаточно иметь большой опыт, чтобы хорошо ловить рыбу. Конечно, опыт помогает, но только тем, кто способен учиться, — в первую очередь талантливым рыболовам.

Приведу небольшой шахматный пример из моего детства. В нашем доме жил мальчик Алик. В замкнутом дворе мужчины с утра до вечера играли в шахматы. Детей туда не допускали. Исключение делали только для Алика. Ему было, наверное, лет 7-8. Он не мотался с воплями по двору, не бегал по крышам, не дрался, не играл «в стеночку», не строил на заднем дворе. Он выходил в чистом отглаженном костюмчике, белой рубашке с галстуком, с шахматной доской под мышкой и садился играть «на вылет». Он играл до тех пор пока мама не звала его домой. Он быстро доигрывал партию и уходил непобежденным. Соперники всегда оставались в глубоком нокауте. Они не могли понять — что этот пацан с ними делает? Признать, что он просто талантливей их, они были не в состоянии. Но опыт им не помогал.

В общем-то, так происходит и в рыбалке. Достаточно посмотреть, какие молодые ребята становятся победителями и призерами рыболовных соревнований. Если человек тысячу раз забивает гвоздь в стену и каждый раз попадает себе молотком по пальцам, можно ли назвать его опытным забивальщиком гвоздей? Талантливый человек не уродует свои пальцы уже с первого раза, а умеющий учиться — с десятого. Сколько раз я наблюдал, как рыболов явно с большим стажем приходит на водоем, выбирает место — где попало, бросает блесну или приманку — куда попало, выбирает блесну наобум, не понимая ее тактико-технических характеристик, и надеется на авось.

Такой метод резко контрастирует с тактикой талантливого рыболова. Однако, что же делать нам, бесталанным, но увлеченным до самозабвения рыбалкой? К счастью, не только талант определяет успех любительской рыбалки. Каждый может учиться на своих и чужих ошибках, и, если даже он не достигнет вершин мастерства, то немного рыбы он все равно в состоянии поймать.