Береславское водохранилище имеет площадь около 14 км² и вмещает 48 млн м³ воды. На берегах водоема расположены дачные участки, поля и овощные плантации. Со стороны дач рыболовам проехать к водоему можно, только имея пропуск в одно из садовых товариществ, а чтобы попасть на другую сторону, придется далеко объезжать (пересекать Волго-Донской канал либо на юге Волгограда, либо по горбатому мосту). По дну водохранилища петляет русло реки Червленой. Самое замечательное в этом водоеме то, что упомянутое русло петляет так сильно и размашисто, что для поиска интересных свалов ходить приходится значительно меньше, чем на соседних (Карповское и Варваровское) водохранилищах. Как и на всех подобных водоемах, рыболовы делятся на две большие категории: на тех, кто ловит леща и плотву, и на тех, кто охотится за хищником. Мне приходилось ловить и то и другое, используя «безмотылку».
Первое знакомство
Первые течки в навигатор на этом водоеме я забил в январе 2012 г. У моего товарища есть дача на берегу «Береславки», и он пригласил меня на рыбалку. Как это обычно бывает, я приехал на водоем неподготовленным: не изучал старые карты и не строил каких-либо планов. Однако страстные рассказы Миши меня заинтриговали. Я невольно сравнивал этот водоем с Карповским водохранилищем, где рыбачил чаще всего, и первое, что меня обрадовало, — это отсутствие необходимости в больших пеших переходах по льду. Русло реки Червленой проходило недалеко от берега. Я полностью полагался на опыт товарища и на универсальность моей безмотыльной снасти. Начали поиск рыбы с очень интересного рельефа. Рядом с 8-метровой глубиной соседствовал 5-метровый «стол». Над ним у нас случались очень осторожные поклевки. На балансире у Миши пару раз повисало что-то серьезное, но срывалось. У меня же на «безмотылку» получалось вылавливать только мелких окуньков, но при этом я явно ощущал присутствие более крупной рыбы. Редко, но довольно явно кивок на моей удочке чуть тормозил ритмичное движение, как будто кто-то в воде «обнюхивал» мою приманку. Ближе к обеду мне удалось поймать отличную плотву. Для меня это оказалось сюрпризом. Почему-то я надеялся исключительно на окуня, которого чаще всего ловили знакомые рыболовы. Но в этот раз с окунем у нас не задалось.
Мне не терпелось разведать новые места, и мы проехали чуть дальше по берегу. Оказывается, на водохранилище, впрочем, как и везде, есть свои места, где все ловят «белую» рыбу. На таком месте обычно и заканчивали рыбалку. Миша быстро приспособился к капризной плотве. Его прикормка работала лучше, чем у соседей. Достаточно было сжать небольшой комочек в кулаке, как он тут же слипался в шарик размером с мандарин. Этот шар в воде медленно тонул, разваливаясь по мере погружения. Плотва ловилась только в тех лунках, в которые я подбрасывал прикормку. Таким образом я оккупировал три лунки. Из каждой периодически вылавливал по несколько плотвиц, прикармливал и уходил на следующую, уже «отдохнувшую» лунку. Миша тем временем прикормил свои две лунки так, что не успевал следить за двумя удочками. Периодически он просил меня помочь распутать их, когда очередная плотва при вываживании подо льдом зацеплялась за леску соседней удочки. У него в улове проскакивали вполне приличные особи, которыми не стыдно похвастаться перед друзьями за кружкой пива! Кажется, он перестал замечать мороз и ловил без рукавиц до самого вечера, когда мороз стал достаточно серьезным.
К вечеру я понял, что «Береславка» меня приняла. Когда мы решили, что пора собираться домой, заметив очередной едва различимый сбой кивка, я подсек, и мормышка впилась во что-то толстое и мясистое. Правда, без продолжения Что это было? Лещ? Крупная плотва? Толстый окунь? Все может быть. Буквально в следующей лунке я выловил окуня на 250 г, а потом хорошего подлещика. Теперь я поверил, что рыба здесь есть, и серьезная. До сих пор в памяти остается утреннее «дыхание» крупной рыбы и одинокий рыболов вдали, который один на один боролся с рыбой, помогая себе пешней, и выволок на свет божий что-то большое, видимо щуку.
Окунь вполводы
С тех самых пор на Береславке я охотился исключительно за окунем. На второй же рыбалке, которая выдалась в декабре по первому льду, у нас ловились приличные окуни от 300 до 800 г. Я редко ловлю окуней вполводы. Чаще всего прибегаю к этому на соревнованиях, когда рыба привередничает, и того же окуня пытаюсь соблазнить длинным медленным подъемом. Встаю с ящика и, если ветер не очень сильный, позволяю кивку медленно сгибаться до максимального уровня, оставляя лишь свободу действий для кисти руки, если потребуется подсечка. Однако при поиске рыбы я редко прибегаю к такому приему. На облавливания всех горизонтов уходит слишком много времени, а я его предпочитаю тратить на поиск интересного рельефа, ведь окунь чаще всего попадается около дна. Когда мы вновь приехали на Береславское водохранилище ловить окуня, я был лучше готов к рыбалке, чем в первый раз. Раздобыл старые карты, на которых было четко определено русло реки Червленой. Эту карту совместил с современной и без особого трупа вычислил координаты поворотов русла. Но погулять по забитым в навигатор точкам не получилось. В первой же лунке оказалась рыба. На чертика ловился окунь вполне приличных размеров. Странным мне показалось то. что у моих товарищей на балансиры рыба как-то не очень ловилась. Весь день рыбалка была трудовой: бурили, искали рельеф. Однако окунь на рельефе ловился очень мелкий. К вечеру я вернулся на утренние лунки и в первой же поймал приличного окуня, когда «чертик» опускался ко дну.
Дмитрий, который никуда не уходил с этого места сказал, что у него пару раз окунь садился на блесну и балансир при выматывании приманки. Мы с ним одновременно начали облавливать горизонт вполводы. С глубины около 2 м я вытащил из лунки такого же красавца, а через лунку — еще одну «сладкую парочку». В следующей лунке у меня был такой сход, который запоминается надолго.
«Годзилла» сидела «накоротке», пружинящих свойств монофильной лески оказалось маловато, тащить было страшно, ибо леска уже не пружинила. Видимо, это был не мой окунь. Он сошел, даже не поздоровавшись.
